P.s. Занимаемся писаниной! Если получится, то вскоре буду заниматься подобной писаниной чаще...
Это опять же история одного из моих персонажей =)
Кууро: путь знаний.
Когда по гладкому мраморному полу Штормградской библиотеки раздалось тяжелое цоканье копыт, не только посетители, но и работники библиотеки невольно вздрогнули: с таким звуком посетить их могли либо Таурены, враги Альянса, либо Дренеи. В первых не было ничего такого страшного, потому что большинство Тауренов были существа мирными и не любили драки. Дренеев же редко видели в Штормграде, как и во всем Азероте, так что их появление здесь ожидалось менее всего.
Но страхи людей не оправдались – это был один из народа Дренеев. Темно-синяя кожа, громадная и внушающая уважение фигура, корона из костных пластин, длинные седые волосы, падающие на спину, блестящий чем-то холодным посох и тканевые одеяния, излучающие какую-то природную теплоту. Половина лица была закрыта красно-желтой маской, поэтому различить можно было лишь глаза – глубокие голубые глаза, которые также представляли собой сгусток света. Казалось, все его естество излучало свет в полумраке библиотеки.
Дреней не стал провоцировать на себе взгляды, поэтому постарался быстро скрыться в одной из комнат, но у него это не вышло – из-за своих габаритов по пути он задел боком стол, с которого чуть ли не посыпались книги, за что Дреней получил несколько негодующих взглядов, и, что самое ужасное, громкое и злое библиотекорские тщ.
Наконец, он дошел до одной из комнат, которую часто посещал, и, войдя в нее, тяжело вздохнул. Работники Библиотеки знали этого Дренея, знали, что он предпочитает уединяться со своими рукописями. Это не означало, что он никогда не платил щедрые чаевые тому, кто приносил ему что-нибудь перекусить. На этот раз этим счастливчиком оказался Дири, маленький зеленоволосый Гном.
-Чего-нибудь принести, Кууро? Или как обычно?
-А, это ты, Д’ири..
В силу своего акцента и того, что он лишь недавно выучил всеобщий язык, Кууро, а именно так звали шамана, произносил некоторые слова немного неправильно.
-Н’ет, спасибо. Я уже д’авно собирался посидеть в одиночестве и наконец написать то, что давно хотел.. А х’тя принеси мне нектара.
-Будет сделано, Господин Шаман!
Уже сказала спина Дири, улепетывающего за заказом. Кууро лишь ухмыльнулся ему в след, закрыл глаза и погрузился в собственные воспоминания.
Аргус, Аргус… Родная планета Дреенев. Но не его планета. Он родился и вырос на корабле, летевшем от очередного мира к Дренору. Ему повезло, как немногим из его народа, вскоре после рождения их корабль достиг Дренора, он и еще несколько сотен молодых дренеев не успели познать жизнь в скитании, жизнь на корабле. Еще он отчетливо помнил их Пророка, Велена. Его слова, которые струились в душу золотистым светом, которые обволакивали сердце теплой и приятной волной, которые манили, давали надежду на спасение, давали надежду на свет. Он помнил Наару, одно присутствие которых давал силу, внушал волю к победе, внушал стремления идти вперед! Нет, Калиш, слышишь меня? Не могут Наару ошибаться! Не могут!
Все это лилось из его памяти и превращалось в строки на бумаге. Он даже не заметил, как тихонько отварилась дверь и Дири поставил рядом с шаманом поднос с нектаром, его любимыми сырами и ветчиной. Гном знал, что отвлекать посетителей от еды – ужасное преступление, да и сами посетители не любили выходить из своих мыслей, так что они просто оставляли несколько монет на столе. На этот раз Шаман решил побаловать своего старого знакомого, оставив ему две серебряные монеты – настоящее богатство для разносчика в библиотеке. Конечно, в общем зале такие маленькие «шалости», вроде как ужина в библиотеке, были запрещены, но тех, кто предпочитал платить за отдельную комнату, да еще и доплачивать за еду это не касалось.
В последнее время Кууро начал забывать все то, что происходило в его жизни, когда он был в Дреноре или в Запределье, как его стали сейчас называть. Кууро смог пережить все те ужасные события, которые связаны с его народом и Драенором – разрушение городов, падение Шаттрата.. Но, слава Свету, порча орков, превращающая Дренеев в Сломленных, не задела Кууро. Он был тогда еще подростком, когда его и еще группу детей выбрали для того, чтобы стать спасителями расы. Он и другие слишком хорошо понимали, что если бы все остались на защиту городов, их раса бы вымерла окончательно. Но был один случай, который крепко врезался в память Кууро.
Тогда он хотел стать алхимиком. Его родители, еще до падения Шаттрата и войны с орками настойчиво пытались привить своему сыну любовь к оружию, любовь к войнам, защите. Кууро же часто сбегал с занятий в храмы, святилища, где обучению военному ремеслу предпочитал разговоры с жрецами и магами. Его страстью также были прогулки по еще тогда зеленому Дренору, среди гигантских грибов и между рек и болот. Мало кто из молодых Дренеев мог похвастаться таким обилием знаний о флоре, как Кууро. Сколько же прекрасных дней он провел в землях Дренора и в разговорах! Какие яркие споры затевали они тогда! О Свете, Тьме и мироздании, об истории… Впрочем, кто же не любит сотрясать воздух на эти извечные темы? Одно постоянно – те, кто спорил – умрут, а темы споров останутся жить независимо от того, думают о них или нет. Они вечны и не нуждаются в подтверждении.
Но, как это всегда бывает, тихое и размеренное течение жизни нарушает один единственный случай. Вечером, когда солнце Дренора уже спускалось за горизонт, двое молодых Дренеев чуть ли не сметая все на своем пути прибежали к жрецам. Отдышавшись, они, перебивая друг друга, рассказали странную историю: Кууро и его друг, Шенну, как обычно проводили время недалеко от их любимого озера. Шенну просто наслаждался солнцем, а Кууро сидел у самой кромки воды, пристально вглядываясь в свое отражение. Когда Жрецы попросили его вспомнить о чем он думал, он сказал, что размышлял о противоречии. Ведь есть же две грани – Свет и Тьма, две грани есть у любого явления. Но всегда существует нечто промежуточное, которые одновременно является и первой и второй гранью… Улыбнувшись своим рассуждениям, Кууро провел голубой ладонью по поверхности воды – вода будто отступила от его руки не сделав ее мокрой. Кууро смог опустить руку в воду по локоть – расстояние между его кожей и водой было в пол-ладони!
Вскоре после этого начался конфликт с орками. Кууро все реже пытался уходить из лагеря, уединяться с природой. Теперь он хотел стать паладином, воином, чтобы защитить все то, что он любит: свой народ, свободу, знания. Он не мог смириться с тем, что орки, их союзники, стали подобным диким животным и теперь вырезают всех Дренеев, вырывают леса и губят все живое на своем пути! Но то, что он долгое время отвергал свои занятия оружием не пошло ему не пользу, он так и не смог овладеть ничем, кроме обычной палки. Ему просто не доставало силы для того, чтобы ударить по настоящему. Единственное, что он мог – это просто тыкать палкой в соломенный манекен, который возненавидел всей душой. В порыве ярости он пытался колотить его так сильно, как только мог – но ничего не происходило. Другие лишь смеялись над ним. Затем пошли долгие годы отчаянья. Как и все вокруг, он не мог найти себе места. Он понимал Сломленных, ведь у них также не было цели в жизни. Кууро не принимал общего решения разделиться на два лагеря: «здоровых», как теперь называли Дренеев, не поддавшихся красному туману, и сломленных. Он не сторонился их, не чувствовал отвращения, как другие Дренеи.
О, как же много в нашей жизни лишает один лишь случай! Но еще больше, мы зависим от нашего собственного выбора. Не пойдя по тому пути, который судьба нам предлагает, мы рискуем никогда больше не оказаться на нем снова. А ведь возможно, эта дорога и была самой главной в нашей жизни. Из-за нашего страха и неуверенности мы часто упускаем то, что сильнее всего хотим. Мы мечтаем, жаждем, хотим всей душой – но в самый ответственный момент боимся. В этом нет ничего постыдного, такое случается чуть ли не с каждым, но нужно пытаться перебороть себя и цепляться за каждый шанс, дарованный нам судьбой, ведь возможно, что именно он – наше спасение.
Затем пришел Нобундо. Он был Сломленным, поэтому мало кто даже хотел его слушать. Кроме Велена. Он увидел в своем предсказании, что Нобундо и все Сломленные снова встанут рядом с Дренеями и все распри исчезнут. Надеюсь, он прав. Даже сейчас я слышу недобрые разговоры о Предсказателе и удивляюсь его стойкости: он равнодушно принимает все это, и даже не смотря на его положение все еще у него находятся враги среди своих. Тогда, когда Нобундо впервые пришел к нам в лагерь, почти никто и не замечал той силы, что была в его глазах. Сила давала ему надежду, она помогала идти вперед. Своим посохом он указал на десяток Дренеев, попросив их подождать его, пока он будет разговаривать с Пророком Веленом. Пришли лишь пятеро.
-Отлично. Ровно половина. Все как ты и говорил, правда?
Тихим, глухим голосом сказал Нобундо кому-то. Тогда нам показалось это странным, даже ненормальным, но теперь я отчетливо понимаю, с кем разговаривал Предсказатель. Он привел нас в горы, в то место, где он сам проходил обучение. Он сказал, что выбрал нас потому, что так ему подсказал внутренний голос, он чувствовал, что в нас что-то есть, что-то, сродное ему. Остальные не доверяли ему, считая, что чему их может научить Сломленный. На все эти усмешки он отвечал также, как и сейчас – безразличием. Он просто был выше этого. Он рассказал, что Свет вовсе не покинул Сломленных, как считали остальные. Магия Легиона, как полноценное порождение Тьмы, заглушила голос Света в них, из-за этого они стали Сломленными. Но то, что они не могут слышать своего наставника, это не значит, что наставник не покинул их. Свет никогда не покинет ни одного Дренея, никогда не оставит их одних. Но Нобундо обещал показать другой путь, путь, лежащий между Светом и Тьмой, зависящий и ,одновременно, свободный от них. Этим путем оказались Стихии. Четыре Стихии – Вода, как начало жизни, ясность, терпение, понимание; Огонь – силу, страсть, желание и силы идти вперед; Земля – воля, решительность, стойкость; Воздух – храбрость и упорство. Нобундо говорил, что все Стихии – есть важная часть одного целого, они неразрывно связаны друг с другом, и что шаману, а именно так он называл себя и нас, своих учеников, обязательно нужно научиться общаться со всеми четырьмя стихиями.
Спустя несколько лет Дренеи стали постигать основы шаманизма. Иногда Нобундо сам выбирал себе учеников и приглашал придти к нему, но идти или не идти – зависело лишь от самих Дренеев, Нобундо никогда никого не убеждал в чем-то. Затем наступила пора, когда ученики сами потянулись к учителю. Кууро же полюбил стихию воды больше всех других и считал ее своей Хранительницей. Пусть Нобундо и говорил, что шаман должен одинаково и с почтением относиться ко всем стихиям, Кууро продолжал относиться к Воде особенно. Огонь, напротив, он не жаловал, хотя и признавал, что тот не раз выручал его в теперь опасных землях Дренора. Стихии стали друзьями Шаманов, выручали их, отвечали на просьбы в ответ на почтение и уважение. Нобундо обучил шаманов призывать силу стихий в физическом облике, например, наделять оружие той или иной стихией или призывать молнии. Шаман не бросал свои тренировки с палкой. Однажды на тренировочном поле, когда Кууро вновь пытался разозлиться на соломенный манекен, его ярость буквально воспламенила конец его палки и подожгла один из манекенов. Нобундо, сквозь смех, рассказал Шаману, что огонь есть воплощение внутренней ярости, которая может быть пущена не только во благо, так что нужно быть с ней осторожнее. Кууро воспринял все это как знак для себя, некий символ. Он окончательно отбросил свою идею стать воином, теперь его спутником, помимо стихий, стал длинный посох.
В силу того, что Кууро не был сломленным, или в силу чего-то другого, настал момент, когда он не смог продолжать обучение. Стихии в Дреноре будто были чем-то «заперты». Шло время, Шаман радовался тому, чему он успел научиться. Он стал неплохим лекарем и травником. Но, как это уже не раз случалось, судьба имела на всех Дренеев несколько иные планы. События в Дреноре вынудили Дренеев покинуть «планету изгнанников» и найти себе новый дом. Им стал Азерот, куда, потревожив покой обитателей, и упал Экзодар, космический корабль Дренеев.
Нобундо с удивлением и радостью обнаружил, что в Азероте не было такого явного барьера между стихиями и шаманами, как это было в Дреноре для Дренеев. Шаманы, да и сам Нобундо, смогли продолжить свое обучение, а Кууро овладеть новыми знаниями – Алхимией, в которой ему очень хорошо помогало его знание трав.